Вознаграждение

 

   Бесконечно хмурая погода загоняла в предгорную долину вереницы туч, утрамбовывая их плотно, как в мусорном ведре, которое лень выносить часто. Дождь, тем не менее,  не начинался, хотя небо всё темнело, олицетворяя собой грехи обитателей города в этой долине. Алексей шёл по улице, зябко кутаясь в импортную, не так давно сработанную мастерами поднебесной империи, кожаную куртку от злобного весеннего ветерка. Куртка, надо сказать, досталась по счастливому для Лёхи случаю, один из его знакомых умер, хватанув водки того же происхождения, что и куртка. И вот удачливый наследник пространно объяснил вдове на поминках, что куртка хозяину более, мол, не пригодится, а ему, между прочим как раз. Да и, кроме того, в благодарность он, Лёха, при случае заменит хозяйке её древнюю газовую плиту на старую, но вполне пригодную. И лишь только потом новый владелец обнаружил, что замок-молния у неё сломан. Да и сама куртка, со скидкой на традиционное качество страны изготовителя, побывала в переделках немалых. Алексея это не смущало. Замок он зашил суровой ниткой намертво и одевал теперь её через голову.

     Лет Алексею было 35 . Жизнь его, по его мнению, протекала неплохо, жить ему было где. Он имел работающих родителей, у которых (правда, выслушав лекцию о тунеядстве) иногда можно было стрельнуть денег. Хотя основной его доход составлял обмен новых вещей на старые, и наоборот - кому что нужно. Он мог продать совершенно древний и почти не работающий телевизор, получив не только смехотворную плату, но и даже собственный процент. Иногда он получал деньги под обещания что-нибудь починить или продать. Обещания он давал всем и  всегда, очень щедро. Измученные жизнью женщины его боготворили ещё и за то, что он обладал даром целителя. Излечивал наложением рук, а уж сексуальная связь с ним придавала им море энергии и необычайно омолаживала. Подруг у Алексея всегда было несколько. Но беда была в том, что более содержательные из них быстро в нём разочаровывались, ну а у бедных, как вы понимаете, ловить было нечего. А вообще всё это была работа, и подчас достаточно тяжёлая. Алексей же мечтал о деньгах, полученных просто так. Когда затраты труда равны или практически равны нулю. Наверное, поэтому он никогда ни на какую серьёзную работу не устраивался, к ней не стремился и  её не искал.

                            А окружающая действительность с каждым днём всё суровела. Солнце, казалось, забыло об этом южном городе, всё реже показываясь из-за туч. Заработки всё скуднели, и мысль о халяве становилась всё призрачней. Холодный ветерок подгонял Алексея в поджарый, не прикрытый короткой курткой зад, ноги несли его прямо вдоль по улице, голова же была озадачена проблемой очередного, личного финансового кризиса.

                          Проблема возникла не вдруг. Предки после очередной попытки пристроить

Лёшеньку на работу дворником (от которой он с негодованием отказался – рутина не удел творческой натуры) перестали давать ему деньги. Телевизоры не продавались. Последняя подруга, наконец осознав, с кем имеет дело на самом деле, радикально пошла на разрыв, неблагодарная, у Алексея ведь было ещё и главное достоинство,  несмотря на окружение и среду, он практически не пил. Ветер, раздувая, гнал вдоль по улице полиэтиленовые пакеты, наподобие перекати-поля, в направлении от ближайшей помойки. Лёха с тоской глянул на кропотливую работу бригады «Геологов», старательно перебирающих недра её, и с радостью отметил, что пакеты и бумага, разгоняемые ветром, тормозятся на литых оградках, декоративных фонариках и разукрашенном многоцветными лампочками фасаде нового казино «Европа», придавая ему несколько сюрреалистический вид.  

           Неожиданно Лёхино внимание привлёк некий предмет, валявшийся чуть дальше казино под кустами. Когда он подошёл поближе, сердце его ёкнуло и бешено застучало. Это была папка, точнее, сумка-папка. Новомодная, чёрная, вся из синтетики.

С кожаными вставками, красивыми замками и ремнём через плечо. Подобных вещей

Алексей ни когда не имел - с одной стороны, они ему были ни к чему, с другой, не по карману. Бросив вороватый взгляд вокруг, он схватил её и затрусил полубегом к ближайшему укромному месту. Вес папки приятно оттягивал руку, в голове вихрем проносились мысли о том, сколько и чего там может быть. Вот она, удача! – думал он.

Так ждал её, так надеялся, и она пришла!

                      Расположившись на спинке одной из скамеек парка (в городе было принято сидеть на спинках, ноги же ставить на сиденья), Алексей запустил руку внутрь. Денег не было нигде - ни в главном отсеке, ни в боковых, ни в наружных карманах. Мало того, папка, как пирамиды Египта, хранила следы более раннего грабежа. Некоторые бумаги, видимо, выпадали и их как попало засунули назад. Это были договора, отпечатанные на плотной бумаге, какие-то приложения к ним. Цветные рисунки, что-то наподобие сыра или торта, разрезанного на разные по величине дольки нескольких цветов. С подписями в цифрах и, Алексей это точно знал, знаком процента рядом. В отдельном кармашке лежали мелко нарезанные прямоугольные кусочки плотной бумаги с различными именами, фамилиями, названиями, рядом плотно стянутая резинкой стопка таких же с одной и той же повторяющейся фамилией Борзенко Пётр – охранное агентство Груп 156, ниже надпись:

От неприятностей к успеху! Да – решил Лёха, это именно то, что нужно для меня.  Порывшись ещё, он обнаружил пачку фотографий очень весёлой компании обоего пола на фоне какого то кафеля, воды, пальм в кадушках, в начале в одежде, потом без. Хорошо люди отдыхают, подумалось ему. Ну ничего, и мы к этому придем. Тот день прошёл как-то легко и быстро. Ни что уже не угнетало Алексея - ни погода, ни пестрота ассортимента магазинов, и представляете, даже выхлоп многочисленных иномарок перестал казаться каким-то гнусновато сладковатым, ну прямо-таки тошнотворным. Лехино существование приобрело цель. 

                                      Надо позвонить, подумал Алексей, придя домой после прогулки.

Жил он в однокомнатной квартирке, доставшейся ему после бабушки. По молодости он пару раз пытался приводить туда невест. Но родители каждый раз вставали стеной. И бедные девушки так и не смогли обзавестись городской пропиской. Года два назад он начал ремонт, разбил перегородку, ободрал стены, и тут выяснилось, что для продолжения ремонта нужны деньги, которых нет. И вот Алексей так и жил на кучах щебня в ожидании больших поступлений. Полу разобранный телефонный аппарат срабатывал не всегда.

А сегодня, подлец, отказался работать совсем. Дело в том, что Лёша  решил вернуть папку владельцу за вознаграждение, ну скромное такое, под стать солидному хозяину.  Сколько взять, он  не знал, но думал оставить это на усмотрение хозяина папки. Алексей спустился вниз и, отдав 10 тенге, начал названивать из телефона магазинчика. Ответом ему были лишь гудки и либо какой-то необычный писк,  либо по второму номеру странный голос - оставьте сообщение после сигнала. Он начал повторять эту процедуру раз в два-три часа с перерывами только на ночь в течение трёх дней. Результат был всё тот же. Оставался лишь номер сотового, звонок на который был для Алексея проблемой.  

                     Извините, читатель, я, наверно, уже замучил вас отступлениями, мраком общего тона и прочими тяжело переносимыми деталями. Если обозначить канву рассказа кратко, то это будет анекдот в мрачном стиле, уместившийся в четырёх строках. Анекдот совершенно пустой и возможно, даже и смешной-то не очень. Но, видите ли, это реальная история, произошедшая с реальными людьми в реальном месте и времени. И хотелось бы наполнить какую-то юмористическую канву настоящим содержанием. Так вот. Вот уже несколько лет на людей, оплачивающих телефонные переговоры, обрушилась настоящая напасть. Старенькие бабушки посредством бодрых внучат оплачивают счета, порой в несколько раз превышающие их пенсию. Говорят, что в прошлом, точнее позапрошлом веке прогресс шёл значительно медленнее. Наполеон, например, за все годы своего командования армиями ввёл только одно нововведение – увеличил каблуки солдат, стоящих во втором ряду, чтобы им было легче стрелять. Другое дело теперь - об этот прогресс спотыкаешься на каждом шагу. Если, к примеру, до девяностого года двадцатого века человечество хотя бы в общем стремилось к миру, в космос, к продлению жизни и улучшению экологии, фантасты описывали, как мы будем жить в 2004 году на постоянно действующей станции на Луне, то что же случилось на самом деле? В глобальном масштабе деньги тратятся на войну в Ираке. Кстати, исламский терроризм как какой-то Молох - чем больше на борьбу с ним денег тратится, тем сильнее он становится. В нашем микромирке мобильная телефония , на мой взгляд, одна из таких нужных лишь на 10-15% вещей. В культуре быта мы, похоже, я не знаю. в каком-то нацатом веке. Зато мобильные телефоны - поколение сменяя поколение - со страшной силой совершенствуются. И если какой-нибудь юноша, разговаривая по мобиле, писает в лифте, или, ладно, поджигает зажигалкой кнопки, то нужна ли эта смена аналоговых на цифровые, дополнительные навороты в виде записи звука или фотографирования? Порой думаешь - придумать бы главный наворот: дистанционно управляемую бомбу. Вставив эти мобилы в зад разработчикам (они ведь становятся всё миниатюрнее!),и разослать СМС сообщение о ликвидации.

                               У Алексея  была сестра, отношение у неё к нему было такое же, как и у родителей. Если на Лёхе природа отдохнула, то сестра получилась этаким бизнесменом-забойщиком. Жизнь не текла мимо неё спокойно и плавно. Она таки пробивала в ней траншею, стремясь укрыться от катаклизмов судьбы. Правда, эта деятельность привлекала внимание и периодически подвергалась прямым попаданиям, в основном, как вы понимаете, на деньги.

А конкретно, налоговым, финансовым, иногда бандитским проверкам. Конечно, она обладала всеми видами связи, с которых эти неприятности и начинались. Лёха прибыл к ней в офис, поскрёбся в дверь. Сестра, краем глаза отследив знакомый силуэт в щели дверей, вихрем вылетела в прихожую, надеясь, что сотрудники не заметят шикарной, блестящей в некоторых местах Лёхиной куртки. Но это было бесполезно, ведь амбрэ её родственника  утончённые дамы за компьютерами уже почувствовали. Алексея она приласкала слегка шипящим (наверно, такой бывает у гадюки) голосом – денег не дам!

Алексей, агнцем скосив глаза в потолок, сказал, что денег ему в этот раз не нужно. Не соблаговолит ли любезная сестра дать ему позвонить по сотовому телефону? Сестра, выдохнув, поняла, что, возможно, она отделается легче, чем обычно. Почему не зашёл домой? Мне же срочно, проблеял Лёха. Достав из маникюрницы двумя пальцами телефон размером со спичечный коробок, она с замиранием сердца протянула его Лёхе. Набрать-то сможешь? Смогу, уверенно ответил Алексей, ведь телефоны самых первых поколений участвовали в его обменных операциях. Гудок был долгим. Потом раздался треск, будто абонент на том конце продирался сквозь бурелом, и наконец – голос. Голос был тяжёлым.

Или с  величайшего горя, или с похмелья, а может быть, и от того и от другого. Алло, чего хотели? Вы знаете, затараторил Лёха, я нашёл тут портфельчик возле казино и хотел бы его вам передать, но человек я не богатый, рассчитываю на скромное вознаграждение.

Скромное? Голос слегка изменился, так или иначе в нём проявился оттенок радости.

 Ну, приходи завтра, записывай адрес, к семи.

                             Редко выдаются столь счастливые  моменты, когда душа и сердце поют песню в унисон. Китайская лапша, заправленная для наваристости Педди Гри, казалась Лёхе в тот вечер райским нектаром. Следующий день, необычно солнечный, пролетел как миг. И вот он мчится на раздолбанной маршрутке, не замечая того, что он там тридцатый накрепко впечатанный в дверь пассажир. Спальный район изобиловал девятиэтажками, отстроенными как в городе будущего соответственно розе ветров, и разукрашен рисунками мечетей, трудолюбивых муравьёв на фасадах и прочими поблекшими   изысками конца советского времени. Крайнюю, как башня, девятиэтажку с нужным номером Алексей нашёл быстро. Бодро зайдя в подъезд, Алексей ткнул пальцем в обгорелую кнопку лифта. Лифт отозвался пронзительным молчанием, и сколько изводимый нетерпением Алексей не давил на кнопку, никакого движения в лифтовой шахте не наблюдалось. Ну ничего, всего лишь восьмой  этаж, и вот уже наш герой бодро скачет по ступенькам. Чем выше он поднимался, тем гуще становились граффити на стенах, и если на первых этажах это были робкие «Даша я тебя люблю», то скоро они стали мощнее, с отображением объёмности - Металлика, а далее и совсем нечто непонятное с черепами и костями. Этаже на шестом-седьмом расположились и сами юные стенописцы. Они сидели рядами, как в амфитеатре, в огромных разноцветных штанах (похоже было, что по объёму в каждые такие штаны можно было поместить как минимум по три хозяина) с многочисленными карманами. Все были увешаны сотовыми телефонами и пейджерами различных систем и марок. Губы, носы и пупки девочек были пробиты пирсингом, на головах вообще нечто невообразимое. Любой обычный гражданин, увидев и осознав этот социальный протест нашего недалёкого будущего, развернулся бы и пошёл по добру назад. Но Алексей был не таков. Даже кисловато-сладковатый запах, который обычно дают анаша и бормотуха, его не смутил. Он медленно и осторожно, стараясь не наступать на лежачих, продирался вверх к заветной цели. Как вдруг, когда, казалось, препятствие пройдено, на самой верхней ступеньке, оторвавшись от девушки, ему на встречу поднялся главарь всей тусовки. Был он чрезвычайно крепок, сотовые телефоны его были самых последних марок, лыс, а лицо его украшала стилизованная бородка с усами. Вперив мутный взор свой в зашитую Лёхину куртку и сглотнув, хриплым голосом он вопросил ты кто?  Алексей не растерялся и выдал что-то вроде: качумай, брателло, я в восемнадцатую. Лицо крепыша приобрело осмысленное выражение: а ну проходи, тебя ждут. Дверь в восемнадцатую квартиру ему открыл крепкий мужичина, чертами лица очень напоминавший предводителя металлистов на лестнице. Ласково улыбнувшись,  потрепав Лёху по плечу, он сказал – проходи, дорогой, заждались мы тебя. Аккуратно сняв с плеча Лёхи кейс, он сказал, ну посмотрим, что же ты принёс. Далее так, диктофона нет, вот суки лицензию замяли, и где же ты, братка, говоришь, её нашёл? Леха, на секунду уловив что то не то в ласковом тоне, стал пространно рассказывать что и как, закончив тем, что согласен на какое-нибудь вознаграждение. Ну, вознаграждение, улыбнулся мужчина, ты говоришь, достойное тебя, пойдём, дорогой. Он вывел его на лестничную клетку и аккуратно, почти не размахиваясь, отвесил любителю вознаграждений смачную оплеуху с правой руки, потом с левой, потом опять, и так до тех пор, пока пол не уплыл из-под Лехиных ног.

                                                 Очнулся Алексей от того, что кто-то протирал ему физиономию платком. Открыв глаза, он с ужасом увидел своего вознаградителя. Тот тем же ласковым тоном рассказал ему, что, когда отмечали  юбилей фирмы в ресторане казино, под утро они поотключались, и их совершенно беспардонно выгрузили на улицу, и какой-то гад украл у него кейс, кожаный плащ и новые ботинки. Кто, он не видел.

И если бы точно знал, что это был именно Алексей, наверное, прибил бы его совсем. Не столько жаль вещей, сколько обидно. Алексей взвыл, клянясь всеми богами, что к грабежу

совершенно не причастен. Да вижу я, сказал хозяин кейса, хлипковат ты для этого, а надавал для памяти, чтоб знал, на чужом горе не разбогатеешь. Неожиданно подошёл лифт, и  владелец кейса, развернув Алексея, придал ему ускорение пинком в зад в открывшиеся двери.

                               Погода на улице стояла прекрасная. Солнце заходило. Алексей, пошатываясь, шёл домой, твёрдо уверенный, что в следующий раз повезёт обязательно. Просто  обстоятельства так сложились, а вообще-то доход был верный. Из состояния задумчивости Лёху вывел лёгкий толчок в грудь. Пробегавший мимо парень, натолкнувшись на Алексея, выронил увесистый свёрток и с удвоенной скоростью помчался в переулок. И всё-таки сегодня удачный день, подумалось Алексею. Не раздумывая  прихватив сверток, Алексей, сделав, как ему казалось, несколько логичных манёвров против возможного преследования в виде кругов по району,

присел на прикрытой ободранным и прожжённым, прозрачным пластиком остановке. Медленно содрав несколько слоёв затянутого скотчем полиэтилена, он обнаружил прессованный брикет буроватого цвета с характерным растительным запахом.

И тут же ощутил тяжесть руки на плече. Человек в форме, улыбаясь, подчёркнуто дружелюбно спросил, что это у него такое. Эту улыбку и фразу Алексей запомнил на всю жизнь. Они стали в ней переломным моментом.   

 

 

 

Вершина моей мечты

 

«Кто-то кричит», сказал Ерлан. «Да нет», подумав, ответил я, - «Не человек это. Просто у диких горных баранов ещё не кончился брачный сезон. Это один из них подзывает свою самку». «Да нет же, крик точно человеческий», озабоченно сказала Лизавета.

«Ха, всё-то вы драматизируете», весомо вставил я и с чувством превосходства опытного горопроходца  добавил – «Есть, например, такая птица – удод. Бывает, когда она кричит через воду, крик такой, будто души с того света орут. А крик шакала, совы - да что с вами говорить». Но, тем не менее, крики всё усиливались, и столько в них было отчаяния и боли, что Ерлан не выдержал и лёгкой трусцой побежал вниз по дороге, навстречу всё усиливающимся стенающим звукам.

Это был разведочно-тренировочный выход, ориентированный на рекогносцировку  местности и притирку людей (а конкретней - надо было узнать у лесника, сколько стоит подышать горным воздухом  и потоптать тропы в Иссыкском ущелье, и вообще - выразимо ли это кощунство в денежных единицах или же проход закрыт наглухо. Кроме того, меня одолевали сомнения относительно наших компаньонов, студентов  из Москвы: я не представлял себе, как они передвигаются в горах, обладают ли схоженностью, и хотя бы элементарным опытом. Опасения мои, кстати, в дальнейшем подтвердились совершенно).   

В нашу компанию входили Ерлан, его беззаветная любовь и жена Лизавета, самый стильный и утончённый из всех, виденных мной за мою долгую горную карьеру, туристов Жорж и, конечно, ваш покорный, переваливший за пол-жизни альпинист с туристским уклоном. Конечной целью всего этого действа было восхождение на главную и высочайшую вершину всех алматинских гор – пик Талгар. Для меня это была уже третья попытка, две предыдущие были неудачными, с учётом возраста и обстоятельств - вы поймёте - восхождение стало для меня чем- то вроде несбыточной мечты. Упорство вело меня к цели, хотя в глубине души сидела мысль, что,  может быть, я не достоин вершины, может быть, эта двойка б опять, по тем или иным причинам не допустит нас к своим сокровенным летним снегам. Такая мысль несла в себе предопределённость на неудачу и, наверно, её в дальнейшем и породила. Кроме того, с нами шли Москвичи, руководимые Алмаатинским уроженцем Маратом, который, учась в одном из московских вузов, соблазнил товарищей по учебе красотами нашего Заилийского Алатау. Из города группу немного сопроводили родители Марата.

Группу поддержки и, так сказать, обеспечения представлял Вениамин Мозговицкий. Старый друг и товарищ по учёбе Жоржа, поскольку зачинщиком главных событий является именно он. О нём, я думаю, стоит сказать отдельно. До сих пор образ этакого ученого чудака, типа Энштейна с высунутым  языком, был для меня отвлечённым, книжным понятием. Этот образ отображен во многих романах, возьмите того же Паганеля. Но чтобы встретить реального человека, в котором всё это воплотилось так глубоко и рельефно! Стоит отметить, что Мозговицкий - интеллектуал потомственный. Ещё в шестидесятые годы был известен один председатель колхоза, который, по преданиям, активнейшим образом внедрял все самые современные методы хозяйствования, довёл хозяйство  до полного процветания и сделал лучшим в республике. Его деятельность была замечена и отмечена руководством по заслугам – он был посажен в тюрьму надолго. Но впрочем, да простят меня всё знающие читатели, это только легенда. Так вот, наш Мозговицкий ему приходился внуком. Судя по рассказам и доходам, он блистал в компьютерной среде. Каков он на работе - я не знаю. Но на отдыхе все его чудачества цвели пышным букетом.  Во-первых, Жоржа он считал другом №1. И это чувство у него было настолько безоглядным, что, мне кажется, пойди Жорж на штурм немецких дзотов, Веня, при наличии выбора, ринулся бы за ним. Такие отношения в наше время между взрослыми людьми, согласитесь, редкость. И если спортивный и тренированный Жорж шёл в горы на восхождение, то абсолютно неспортивный полноватый  Веня обязательно, порой из последних сил, стремился составить ему компанию. Те расстояния, которые мы преодолевали, не замечая трудности и наслаждаясь прекрасными видами и возможностью дышать воздухом кристальной чистоты, для Мозговицкого были дорогой жизни. Он отставал на многие часы, ноги его превращались в кровавые мозоли, а потел он так, что имел вид человека, упавшего в реку, но шёл. Когда за рулём очередного внедорожника он покидал границы города то, как мне кажется, забывал о всех правилах, и ни один Гаишник не пропускал его мимо, не отметившись. Вообще Мозговицкий за рулём – это, знаете, отдельный рассказ, стоит сказать лишь, что каждая машина, которая попадала в его руки, в конце концов разбивалась в дым. А сам Веня, баловень судьбы, оставался каждый раз практически цел и почти невредим.

Поход проходил по дну развороченного селем Иссыкского ущелья, тем самым селем, что был самым разрушительным за всю историю Алматы, который пробил плотину казахстанского аналога Кавказского озера Рица, бросил массу воды, камней и грязи на город Иссык.  Котловина озера превратилась в долину, поросшую молодым  лиственным  лесом. И теперь там, где погибли сотни людей, играют в волейбол отдыхающие. Мозговицкий в походе вёл себя геройски, представляете, даже дошёл до базового лагеря. Пока мы ходили на верхнее белое озеро Ак-Коль, Веня приготовил нам обед, шикарный такой праздничный обед с различными соусами, салатами, орехами и коньяком и т.д. Это всё неслось на плечах более 20-ти километров. Сказать, что Иссыкское ущелье красиво – это ничего ни сказать. Расположено оно достаточно далеко от мегаполиса, и потому не так замусорено и затоптано, как другие. А кроме того, вход на пешеходную часть маршрута охраняет бдительный чеченский лесник Иса, своим горским взглядом он зорко оглядывает пешие проходы вверх по ущелью, а поскольку всерьёз занимается изотерикой, а конкретно - суфизмом, ощущает чужих даже ночью на большом расстоянии. Раньше он не пускал вверх никого, но сейчас пускает лишь тех, кто даёт достойные деньги. И то, видимо, не для себя, а для начальства, чтобы остаться на должности. Так вот о достопримечательностях. Вначале это засыпанная и выровненная селем озерная котловина, которая заканчивается вверху замысловатым сооружением - плотиной из отдельных бетонных блоков, чем-то напоминающая детский конструктор Лего, только значительно больше. Плотина эта одним концом упирается в практически монолитную скалу высотой не в одну сотню метров. За свой красноватый оттенок её называют Кремлёвской стеной. На ней, говорят, было первенство союза по скалолазанию. Когда смотришь снизу вверх, она нависает, и ветер на ней гудит, переходя  в какой-то рокот. Далее - домик Исы, на нём дорога и заканчивается. Потом восемь километров по перепаханному селем ущелью, и, наконец, верховья Иссыка, серия так называемых Райских полян – хвойный лес, перемежающийся с буйно цветущим разнотравьем. По полянам речка течет спокойно, как очень полноводный, прозрачный поток. А над всем этим лесистые склоны ущелья, переходящие в скалы, а скалы - в альпийские луга. Всё это венчают ослепительно белые пики Иссыкской подковы и голубое кристальной чистоты небо, если погода хорошая. Есть место, называемое сухое озеро  - небольшая долина, перегороженная моренной грядой, вода там пропадает в камнях и появляется лишь  во второй половине дня. Там цветут озёрные примулы, а выше - последние и самые красивые поляны, где лес как бы цепляется за поросшие мхами камни морен, с каждым шагом вверх редея и переходя в стелющийся можжевельник. И можете представить себе звуки или тишину этих мест, их запахи, вкус воды горных родников. Но впрочем для тех, кто сюда не стремится, это лишь пустая трата слов.

Спуск вниз в то воскресенье прошёл, в общем, нормально, Москвичи, как потом выяснилось, из последних сил поспевали за нами. Меня могли бы насторожить их переходы речки по бревну, верхнюю небольшую протоку мы перешли спокойно, вернулись и перенесли рюкзаки девчонок московской группы. Мужская половина их на шатающихся ногах вся с этой гибкой сосны попадала в реку и набрала воды в ботинки. Вторую переправу, где падение в воду вообще по причине полноводности реки было опасно для жизни, они вначале отказались переходить совсем, мы, мол, пойдем вниз по правой стороне (тропа же уходила на левую по ходу). По правой стороне через пару километров бездорожья начинались прижимы. Потом, правда, когда мы перенесли их рюкзаки, они по-пластунски, подстраховываемые верёвкой, кое-как переползли на другой берег. При этом Мозговицкий, надо отдать ему должное, выглядел вполне достойно,  даже оказывал посильную помощь наиболее интересной из двух их девушек. Мозговицкий был без жены и, видимо, чистый воздух вольных  ущелий дал ему дополнительный  прилив сил.

Свой джип Мозговицкий оставил у домика Исы, куда мы пришли в конце дня предельно усталые, но, как говорится, довольные. Поскольку, хотя авто-дорога и была, она трижды переходила реку вброд, а здесь у Кремлёвской скалы река уже впитала многие протоки и была достаточным испытанием для джипа. Да и все десять человек мы бы туда не вместились. Поэтому непревзойдённый мастер укладки рюкзаков в автомобили Жорж забил всё заднее пространство машины нашими походными рюкзаками, в центр среди них посадили московских девочек. Спереди за рулём сел хозяин. Рядом с ним хотели посадить меня, но я воспротивился. Сбросив рюкзак, мне захотелось пройти ещё немного пешком до своей машины, которую я оставил на асфальте дороги на старой плотине озера, возле домика егеря. Вместо меня с удовольствием влез  человек, работавший в доме Исы. Мы условно его назвали -  лесник. Ездить на подобных автомобилях здесь ему доводилось нечасто и потому, когда он взгромоздился на сиденье рядом с водительским,  лицо его выражало блаженство. Когда я увидел это лицо в следующий раз, вид его настолько изменился, что потребовалось значительное усилие чтобы убедить себя – это тот же самый человек. Его энтузиазм  прокатиться сохранил в целости моё здоровье, а может быть, и жизнь. Мозговицкий лихо тронулся, и с фонтанами брызг преодолев первую протоку, скрылся из глаз. Мы же, освободившись от груза, не торопясь двинулись в направлении замысловатой плотины, где был пешеходный мостик. 

 

Наступал вечер. Озёрная котловина,  освобождаясь от дневного зноя, затихла, лишь где-то отдалённо куковала кукушка. Чувствовался  сильный запах полыни, и начинали свою трескотню ночные сверчки. Всё дышало покоем. А тут этот крик. Гонимые плохими предчувствиями мы бросились вслед за Ерланом. Ритмичный крик напоминал крик индейца из фильма «Невезучие» (крик, в котором он как бы ещё раз переживал катастрофу, которая с ним приключилась). И вот наконец в клубах пыли и уже не крича – рыдая, появился человек, похожий на Веню Мозговицкого. Выглядел он ужасно, его мощный, активно освобождающийся от волос череп был покрыт пылью и исцарапан, какие-то на глазах синеющие замятости на лице. Разорванная одежда, руки в крови. Прерываясь для того, чтоб высморкаться, Веня, а это был он, поведал нам, что машина перевернулась, девчонки, зажатые рюкзаками, остались целы. А лесник, если ещё не помер, вот-вот помрёт. Сообщение придало нам второе дыхание, и мы рысью побежали навстречу  случившейся аварии. Перед мостом на абсолютно ровном месте дорога делала резкий поворот. Чтобы войти в него, требовалось лишь сбросить газ, но окрылённый собственной лихостью и, возможно, желанием показать свою водительскую крутизну девчонкам, Веня газ не сбросил.   

Джип Исудзу Труппер, заметьте, насколько емкое название, влекомый силой инерции, потерял устойчивость, и несколько раз перевернувшись, остановился колёсами вверх. Девчонки между рюкзаками пережили шок, но не пострадали (теперь, наверно, до конца дней будут помнить лихость Алмаатинца Вени). Пристёгнутый Мозговицкий почти не пострадал. Но вот камень, который вдавил крышу внутрь, пришёлся как раз на сторону его соседа. Когда мы подбежали, всё это являло собой живописнейшее зрелище: дорожка из разбитого стекла, джип вверх колёсами с примятым потолком. А из окна наполовину выброшенный человек, зажатый потолком, лицо его - сплошная кровавая маска, на губах пузырящаяся. Смутно помню суету, когда мы его вытаскивали. Он хрипло дышал и даже просил водки. Я опять пытался командовать и, продавив авторитетом,  чуть не заставил девчонок (они вылезли сами, без нашей помощи) вытащить и пришить ему кончик языка нитками к рубашке. Благо, одна из них оказалась фельдшером, и меня с Ерланом по добру отправили вниз за помощью. Ерлан, кстати, выключил зажигание, что делает ему честь, ведь мы- то забыли, что таким образом можно предотвратить взрыв.

Не буду обременять вас, дорогой читатель, подробными описаниями того, как мы спускались в город Иссык. Как мы искали и нашли станцию скорой помощи. Как там оказалось несколько новеньких Газелей скорой помощи и ни капли бензина к ним. Поскольку пустых канистр тоже не было, нам пришлось залить бензин на заправке в пустые бутылки из-под пепси-колы, чтобы газель могла подъехать и заправится, естественно, за наш счёт. Как мы уговаривали молоденькую фельдшерицу поехать и оказать помощь, и если бы Ерлан оказался хотя бы на толику менее убедительным и, наверное, сексапильным, скорая не выехала бы. Как водитель отказался съезжать с асфальта на грунтовку, мотивируя тем, что автомобиль для этого не приспособлен, и нам пришлось приспосабливать авто при помощи дензнаков. Все эти перипетии показались нам ерундой, когда навстречу медпомощи выскочил джип без стёкол со съехавшей назад крышей и Мозговицким за рулём. Сопровождали его вызванные нами родители Марата, тоже на внедорожниках. А с ними, представляете, наш покойник! Голова его была обвязана бинтом, но выглядел он уже вполне здоровым и весёлым, ибо ему оказали не только медпомощь, но и согрели изнутри. Он поведал нам, что получил лишь скальпирующий удар надо лбом, рассёкший кожу, но не задевший жизненно важных органов, которых, возможно, там и не было.

Скорых он очень просил его не регистрировать, ибо он оказался незаконным мигрантом из какой-то, наверное, нечернозёмной губернии России. Приехал поработать на Ису. Он так делал уже не один год. Для полного погружения в суфийскую нирвану Исе нужны были работники по хозяйству. Всё это страшно радовало, но особо запомнилась лишь  просьба Мозговицкого: «Ребята, только не говорите моей жене, это ведь уже третий переворот мой на машинах, она может не перенести. Скажите ей……… Ну…………что………….А! Что у меня взорвалась коробка передач!» 

 

   

 

 

                                                  Серёгина колбаса

 

 

Все мы любим колбасу. Некоторые правда вегетерианцы и колбасу не признают в принципе.

Но тем не менее и они когда-то колбасу ели и любили. И если не думать о жалобном блеянии, мычании, иногда мяуканье зверей, из которых сделана колбаса, то мы имеем один из самых калорийных и вкусных продуктов на свете. И потому наиболее прибыльным всегда был и есть колбасный бизнес. Стоит перемолоть разные останки, закатать их в кишку или полиэтилен. Подкоптить в коптильне или там я не знаю сварить. И вот тебе пожалуйста деликатес готов.

 А какое, вы знаете, разнообразие для поварского искусства! Как ведь можно манипулировать подсластителями, закрепителями, красителями и прочей туалетной бумагой. В общем, колбаса становится пересечением  всего и основой жизни.

               Мой приятель Серёга заметил, что в северных провинциях страны колбаса в 2-3 раза дешевле чем в наших южных. А поскольку он мотался туда отвозя из столицы недорогие турецкие шмотки . Он загорелся идеей загрузить свой обратный проезд грузом колбасы. Нет у Сергея не было своего рефрижератора. Возил он товары поездом в рюкзаках. Рюкзаки же свидетельствовали о другом его увлечении походами и туризмом. Проконсультировавшись с нами относительно особенностей реализации, и даже обойдя колбасные точки и имея предварительную договорённость с продавцами, Серёга, в очередной раз, набрав для колхозников товару воодушевлённый поехал на север.

                 Не было его недели две или три. А по приезде пригласил он нас к себе и продемонстрировал 3 рюкзака колбасы. Колбаса видимо была из настоящего мяса, выглядела вкусной и даже хорошо пахла. Сергей в слух подсчитал прибыль и мы все позавидовали его финансовой смётке и оборотистости.

                Стоял жаркий август. Недели через три Сергей появился снова. Он, оказывается сходил в горы в большой поход. Мы все его ждали. Не стала ждать лишь колбаса. Оставленная, как казалось, в прохладном погребе она протухла и осклизла все три рюкзака полностью. Серёга ночь не спал, оттирал колбасу подсолнечным маслом. Ни чего ни выходило, хотя вид колбасы становился в общем приемлемым. Запах и вкус отдавали тухлятиной. Кроме того некоторые из знакомых которым Серёга продал колбасу по себестоимости после этой операции начали мучаться животами. В одном месте он по слухам получил колбасой по мордасам.  В другом, когда он появился снова с него потребовали деньги назад вручив ему колбасу почти не использованной.   

     Сергей не унывал. Он нашёл частную коптильню, заплатил какие то деньги и прокоптил колбасу. Прокопчёная тухлая колбаса стала ещё ужаснее. На реализацию её ни кто не брал, по знакомым разносить он её боялся. Намыкался с ней Серёга окончательно. Каждый день она становилась всё хуже. В конце концов выручил его друг Василий он взял весь груз колбасы за бесплатно на корм свиньям.

     Сейчас у Серёжи новые планы. Он значительно вырос над собой, обзавёлся влиятельными спонсорами. Собирается заняться крупными поставками уникальной казахстанской озёрной рыбы в Германию.

 

                                                Два взгляда на одно событие     

 

   У медали есть две стороны. Одна лицевая, другая оборотная. Первая всегда сверкает, другая отливает мутной желтизной. Я хочу предложить две версии вроде бы одних и тех же событий.

Одна в изложении самого главного героя. Другая - от людей, близких остальным участникам происшедшего.

               Предыстория такова. Мой приятель возил вещи на продажу в сёла Целиноградского края. Времена были смутные, наша государственность делала первые шаги. И на этих первых шагах сельчане были вообще забыты. Если раньше была система сельмагов и в деревне были дефициты, которых порой не было в городе, то теперь всё это было разрушено. А новые схемы снабжения ещё не работали. Наступила пора челноков. Люди частным образом, на свой страх и риск, возили шмутки в пообносившиеся деревни. Друг мой брал у меня вещи на реализацию и развозил их. В тот раз он отсутствовал относительно долго, больше полугода.

Приехал он весь синий и бледный. Показал вставные передние зубы. Сказал, что месяц провалялся в больнице с сотрясением и поведал историю о разгуле бандитизма в областях.

               Хулиганы поймали его рано утром, когда он шёл на станцию. Троих он разбросал, но оставшиеся напали сзади. И из бандитского куража избили его так, что он, лишившись зубов и денег за мой товар, попал в больницу с сотрясением мозга, где провалялся почти месяц. Кто это был, он не знает. Но поскольку при нём были максимальные деньги, он думает, что навёл, видать, кто-то из знакомых. И кому только могло понадобиться избивать его так жестоко? В этом он видел дикий разгул запойной деревни, где правила морали и элементарная культура давно забыты. Сердце моё переполнилось сочувствием к приятелю. Ведь он, жертвуя своей кровью, здоровьем, и даже жизнью, организовывал продажу моих товаров! Я с ходу простил другу деньги, которые у него отняли, и помог с работой в нашей столице. Я взял его компаньоном в свой новый бизнес в городе.  Ведь ехать назад ему больше не хотелось.

               Другую версию этих событий я услышал примерно через год. С тем другом мы, кстати, не сработались. Характером он обладал истерическим. А кроме того, с удовольствием забирая свою часть доходов, расходы признавать не хотел. Так вот. Встретил я свою старую приятельницу. А она имела то ли родню, то ли друзёй в тех местах, где он сбывал нашу продукцию. Она рассказала вот что. Приезды друга в те места поначалу были праздником. В смутное время он оказался практически единственным коробейником, приезжавшим к ним. В каждый его приезд колхозники ему устраивали овацию. Встречали прямо на станции. Товары шли на ура.

Но самое главное, ему делались заказы и под заказы давались деньги. Друг мой не пил, не курил и если гулял, то только по горам. И хотя он был практически во всём положителен, деньги тем не менее куда-то уходили не целевым образом. А он всё ездил. Кому-то он что-то привозил. Но основную массу кормил обещаниями и брал новые заказы. Популярность его стала падать. И он  в конце концов был предупреждён, что товары или деньги будут вышибаться силой. Но что ему колхозники? Серая масса, которой всегда, имея язык, можно объяснить что угодно. Петля халявных доходов захлестнула его. И если он не имел возможности расчитатся, то хотя бы мог остановиться и не ездить больше. Колхозная мафия собиралась достать его и в городе. Но здесь у него не было постоянной базы и это было для них проблематично. И вот, тем не менее, не смотря ни на что, набрав товару он едет снова. Первое, что бедняге говорят по приезде, что он не уедет пока со всеми не рассчитается. Не знаю, что он им рассказывал в тот раз но убедить он их не смог. Поняв что попал, он втихомолку берёт билеты на утренний поезд домой. Но какая тайна может быть на маленькой  сельской станции! Всё тут же становится известным кому требуется. Так что когда он рано утром шёл на поезд, его уже ждали. 

               Все мы так или иначе пытаемся приукрасить в рассказе события своей жизни. Выведя себя положительным героем. Я вот каюсь деньги с избитого я кажется через какое то время выжал. Многие откровенно врут, и вы начинаете сомневаться только тогда когда осознаёте, что версия излагается уж больно гладкая и всё в пользу говорящего. Ну что ж, таков наш мир! Каждый стремится самоутвердиться за счёт ушей другого. Приятель мой первопроходец. Открыватель новых путей. Человек не стандартный и не ординарный. О его приключениях я ещё напишу, ведь в моей жизни подобных событий слава богу не было.  

 

 

 

 

 

 

                                   Вершина моей мечты. Часть 2

 

                          Порой мы становимся рабами собственных планов. Я говорю о том, когда запланированное заранее событие, направленное изначально на положительные эмоции и результат, неожиданно, для нас, меняет свой знак. Есть понятие инертность, но оно несколько ограничено. Представьте, что увлечённый своей идеей человек, руководствуясь давно намеченными планами, продолжает двигаться в определённом направлении. Человек увлечённо и азартно делает шаги, не замечая, что обстоятельства изменились. Да-да! Всё в мире меняется. Причем самым коренным и неожиданным для нас образом. Иногда признаки изменений заметны,

иногда нет. Очень часто есть лишь  ощущение того что происходит что-то не то. Бывает так, что это только первичное сопротивление новой среды. Которое обязательно нужно преодолеть!  Бывает, что человек, двигаясь к намеченной цели, остаётся один. Все попутчики откалываются, удивляясь его ни чем не подтверждённому упорству. И этот упорный добивается цели, несмотря ни на что. Таких людей называют великими. Но мы то с вами люди обыкновенные. Жизнь так коротка, и мы не можем позволить себе идти закрытой для нас дорогой. Всё, что я описал выше, могло бы стать для меня предостережением от новых попыток штурма вершины. Но планы были  составлены и утверждены. Даже Ерлан, при его глубочайшей загрузке, получил 3 дня к отпуску. Мы шли на восхождение, презрев фатальные знаки.

                      Москвичам предложено было идти на вершину на три дня раньше нас с тем, чтобы к нашему подходу они уже на неё взошли. Таким образом, обе группы как бы подстраховывали друг друга. В начале мы их, а затем они нас. Всё было логично и вроде бы правильно. Времени было ровно на подход, восхождение и отход. (Или же спасательные операции с первой группой).

Кроме того, к группе нашей присоединился очень сильный и выносливый парень - фотограф. Я был против незнакомых людей, но дал себя уговорить. Фотограф, ввиду недюжинного здоровья, взял с собой весь комплект фотоаппаратуры, включая мощный штатив и запасные объективы.

Говорят, хотел взять гантели, но передумал и решил тренироваться камнями на стоянках. К моменту выхода у него был максимальный вес 33 килограмма!

                                На тропу мы вышли ближе ко второй половине дня. Густой туман переходил в моросящий дождик. Но нам всё было нипочём, наоборот, мы надеялись проскочить по непогоде лесника Ису, ничего ему не заплатив. К моменту прохождения его домика дождь усилился, собака среагировала на нас поздно.  Мы стремглав неслись по мокрым кустам. Но Горец выскочил и догнал, остановив гортанными криками. Может быть, он действительно почувствовал наше приближение за несколько километров и бросился догонять, поняв, что заходить к нему мы не собираемся. Так или иначе, а заплатить нам пришлось по высокому тарифу с расчётом на человека в день и количества дней пребывания. Кое-как разобравшись с Горцем, мы двинулись дальше. Дождь понемногу утихал. Но крутые стены прорезанного селем ущелья пропитались водой и соответственно стали падать камни. Не прошло и часа, как один такой камешек ударил по верхней части колена нашего сверх фотографа. Камушек был не очень большой, кость осталась цела, но колено на глазах распухло, приобретя форму шара. Бедняга не смог идти самостоятельно, его рюкзак пришлось нести нам, а его самого вести под руки. Мы решили, что происшествие незначительно и к утру наш «Голиаф» оклемается и возможно, прихватив для нагрузки ещё один рюкзачок,  помчится дальше. А потому повели его к ближайшему месту ночёвки. Эта ночь была наполнена страданиями Фотографа. Колено всё распухало, боль терзала бедного. К одиннадцати вечера, почистив перочинный ножик от застарелого жира и продезинфицировав его коньяком, он решил вскрывать гематому.   Решение повергло меня, как руководителя в шок. Я как-то не углядел в окружающей местности подобия операционной, а в старом перочинном ноже (конечно с многими опциями) набора хирургических инструментов. Но авторитет мой, видимо, пал и голос не был услышан. К двенадцати ночи жуткий вопль фотографа, пронзающего тупым перочинным ножом колено, огласил уснувшую было поляну. До утра он раз в полчаса вылезал из палатки и сцеживал кровь.

И вот наконец утро заиграло бликами света на бортах нашей палатки. Поляна напоминала стоянку партизанского лагеря после боя, где-нибудь в Карпатах. Кругом кровавые брызги и окровавленные бинты. Короче, опять кровь, и слава Богу, малая.

                                Всю опухоль бедняга сцедил, и смог медленно с нашей помощью идти вниз.

Втроём  мы кое-как спустили его к домику Горца Исы. Его мощный рюкзак  донесли вместе с ним. Что интересно, после всего у него не только не началось заражение, но он даже и очухался. И через несколько дней отбыл в лагерь под Хан Тенгри, где вылечился окончательно. Это событие никак не насторожило нас, а лишь раздосадовало потерей половины дня. За оставшееся время мы, организовав рискованную переправу с камня на камень, точнее с глыбы на глыбу с бурлящими водяными мясорубками между ними, по стволикам (перетаскивая стволики за собой через реку) дошли до сухого озера перед границей леса. Погода улучшилась совершенно. Солнце ласково улыбалось нам последними вечерними лучами. Поделив снедь на то, что мы оставляем в заброске и что берём с собой, мы принялись поглощать запасы кулинарных изысков и коньяка. В своё время знаменитейший альпинист Бэн Зарубкин советовал: перед восхождением и на нём самом желудок заполнять по минимуму. На пустой желудок, мол, лучше ходится. Именно поэтому во время нашего с ним совместного восхождения, мы взяли с ним примерно пять порций  китайской лапши. Из расчета по порции на день. Дополняло всё это горсть орехов и несколько пакетиков чая. И всё. Зарубкин тогда шёл очень бодро, у меня же на второй, третий день такого темпа, с голодухи стала кружиться голова. На четвёртый день я не смог утром встать. Бэн сходил на Талгар в одиночестве в жутком темпе. Не знаю, было ли в тот раз всё дело в еде или в моей слабой физподготовке. Но в этот раз я питание не ограничивал, хотя  может быть зря. Встав с восходом, двинулись мы дальше. Погода уже не портилась. Выше сухого озера лес кончался, и начинался завал из огромных каменных глыб. Глыбы величиной с дом, иногда больше, тропа то ныряла под них и шла какими то гротами. То затоптанным мхом выходила на гребни их. Иногда приходилось прыгать, испытывая своё чувство самосохранения. И вот, преодолев сыпучий гребень морены, видим белое озеро Акколь. Рыбы в нем нет, озеро мертво и спокойно. Лишь шумит водопад с противоположного берега. Озеро активно посещается, с правой по ходу стороны выложена тропинка из валунов. Через три километра обширная солнечная долина, с палаточной стоянкой селезащитников-гидрологов. Там нас дожидалась записка от московской группы. Они, чрезвычайно тяжело преодолев подходы и морены, провели на солнечных просторах полян два дня. Поскольку за один день не смогли ни отдохнуть, ни акклиматизироваться. Вообще москвичи ребята неплохие, с ними хорошо можно отдохнуть и даже, наверно, погудеть где-нибудь внизу. Парни все рослые под два метра. Как говаривал АС Пушкин: все красавцы молодые, великаны удалые. Одно плохо - передвигаются очень медленно и неуверенно. Вообще наблюдение за их группой напомнило мне предание о слонах Карфагенского полководца Ганнибала. В войне с Римлянами он успешно использовал слонов. Во время компании он высадился где-то в тихом  месте. Перешёл через высокие горы. И ударил по врагу с тыла. Особую панику среди врагов посеяли именно слоны. Немногие из них перебрались через горы. Примерно две трети в горах издохли. Но зато оставшиеся показали себя.

                 

                Записка стала первым серьёзным ударом, заставившим нас усомниться в возможности достижения цели. Да! Ребята хорошо отдохнули и вышли с утра, с той поляны, на которую мы пришли после обеда. Это говорило о том,  что на собственно восхождение (маршрут, где страхуются верёвками) мы придём или вместе, или с небольшим разрывом. И то и другое никак недопустимо. Если идти вместе, группой в девять человек, то время прохождения увеличится как минимум вдвое. Это значит, ночевать придется сидя без палаток и бивачного снаряжения. Такое на языке альпинистов называется схватить холодную, и чревато такими вещами как обморожение или воспаление лёгких. Если идти раздельно, но с небольшим отрывом (в пределах одного дня), то обычно камни, случайно сброшенные верхней группой, попадают как раз на нижнюю, уже успев разогнаться. Есть у меня друг,  с которым так и произошло. Вроде бы небольшой камушек, разогнавшись, разбил ему каску (удар привёл к контузии, но каска голову сохранила) и перебил в нескольких местах верёвку, смотанную на рюкзаке. К тому же срезав как ножом две лыжные палки, притороченные там же. Назад его пришлось транспортировать в бессознательном состоянии. До сих пор он немного заикается, а поведение его не всегда адекватно. Это  восхождение стало последним его выходом в горы.

    Но тем не менее, мы бодро набирали  высоту в направлении перевала Кок-булак. Чем выше поднимаешься, тем тяжелее идётся. Вот уже и снег вокруг. Медленно, тяжело дыша, идём по заснеженному леднику, вдоль обтаявших следов москвичей.

Изображаем страховку верёвкой, зачем не понятно. Верёвка лишь усложняет передвижение. Она намокает, волочится петлями, цепляется за снег. Трещин, которых стоило бы бояться, нет. Но верёвка выполняет свою функцию. Она подчёркивает остроту момента, повышает мой авторитет.

Народ должен уметь дружить с верёвкой. Вспоминаются молодые матросы, которых заставляли затачивать якоря океанских кораблей напильниками. И наконец, седловина перевала! Обалденный вид на самый большой ледник Заилийского Алатау -  ледник Корженевского. 

                                 Ослабленный передвижением вверх народ, видимо, мечтал отдохнуть. Но порывы ветреного шквала моментально пронизали нас распаренных. Пришлось топать вниз. Жорж начал отставать. Вообще самый быстрый в низине, на высоте он всегда чувствовал себя плохо. Тем более что современные анатомические рюкзаки рассчитаны на высоко поднятый центр тяжести. А его узкий и высокий, как огурец, рюкзак, казалось, сам управлял хозяином, мотая его то вправо, то влево. Наконец рюкзак ловко кувыркнул владельца на бок, и тот пал на мелкую осыпь спуска с перевала. Жорж замер, откинувшись и закатив глаза.

                Жорж один из самых удивительных людей, с которыми я знаком лично. Среднего роста, исключительно пропорционально сложенный. Утончённо и с глубоким пониманием стиля

одевающийся. Лицо его всегда украшает небольшая бородка, широко расставленные глаза как бы подразумевают благородное происхождение и древность рода. Но сам он говорит, что является потомком цыган. Не знаю, при чём тут цыгане, возможно в природной тяге к путешествиям. А возможно и в каком-то особом видении и понимании мира, проявившемся в стремлении к эзотерике. Ведь даже бизнес у Жоржа построен на реализации книг, кассет, Артефактов, имеющих к ней отношение в специальном магазине. Вот и сейчас  он теребил амулет у себя на груди – источник силы, похоже, не работал. То ли магический заряд кончился, а может,  высотный предел сработал и для амулета. Потомок цыган с видимым усилием собрал взгляд на моей персоне. «А ты знаешь», внезапно улыбнувшись, сказал он, «по-моему, я видел ангелов!» И какие же они? «Как красные всполохи на границе света и тьмы!» Ты можешь идти дальше? «Да, конечно, сейчас вот только отдохну немного и пойду. А может не будем торопиться? Посмотри, как красиво», сказал он, схватив меня за рукав. Солнце клонилось к закату, отливая краснотой на белых с застругами вершинах Талгара, далёкой пирамиде Актау. Небо, отливающее синевой, темнело на глазах, а тени от вершин как бы прорезали его полосами. Ветер утих. Ладно, дорогой, ты наслаждайся, а мы потихоньку пойдём, место ночёвки в двадцати минутах ходьбы  вниз по тропе. Ты не промахнёшься. –  Сказал я. Мы ушли в низ торопясь поставить полатки. Но он всё таки промахнулся: небольшая гряда скал, и ниже от неё надо было идти влево, Жорж  пошёл вправо. И уже в полной темноте, выбивая искры из камней ботинками, мы его долго искали, освещая морену фонариками. 

                             Лагерь был поставлен в самом удобном на всю округу месте - песчаной площадке рядом с небольшим озерком – лужицей.  Но ночь была ужасной. В целях экономии веса мы на штурмовой выход взяли мою двухместную палатку. Ночевали в ней вчетвером. И если ребята в массе своей имели довольно компактные размеры, то я никак не помещался ни в длину, ни в ширину. Вначале пытались спать валетом. Потом я надумал спать на свежем воздухе под открытым небом. Затем воздух посвежел настолько, что полил дождь. Пришлось дожидаться утра уже сидя в палатке. С утра настроения никакого. Где-то впереди москвичи занимают маршрут.

Моя группа никак не может смириться с тем, что по времени мы на гору уже не успеваем. Я растолкан был достаточно рано. Пытаюсь объяснить, что времени нет. Сегодня пятница, маршрут занят, а в понедельник Ерлан должен быть на работе. Люди с огромной неохотой соглашаются. Судя по настроениям, про себя считая меня пораженцем и слабаком. Уныло, выходим поздно, без снаряжения, посмотреть как штурмуют Талгар доблестные москвичи. Потихоньку приободрились.

Преодолели несколько моренных завалов на льду.  Всё вглядываемся в полузакрытый ледопадом маршрут на пик Талгар: где там наши. Увидим ли мы их. С их подготовкой и силами восхождение может стать роковым. Взбираемся по вздыбившемуся леднику. И вдруг где-то у начала                        хаоса  ледопада видим две палатки с разбросанным  вокруг снаряжением. Полуторачасовой переход по леднику и бесплодные поиски дороги далее по ледопаду, так утомил  «боевых слонов», что они легли досыпать, отказавшись от восхождения. Ну, может оно и к лучшему. Объединённой группой возвращаемся к нашему бивуаку.

                         Двумя группами возвращаться, конечно, веселее. Но на вершине небыли ни мы, ни они.   Отношение к моей персоне переменилось в корне. Чувствую это во взглядах, разговоре, поведении. Ну что ж, зато все целы. Москвичам понравилось и так. Столько впечатлений ! Моя группа идёт с видом людей, у которых отняли самое главное. Благо виновник тут, рядом. Путь назад по тому же маршруту.  В деталях описывать нечего. Вот оно моё уже третье отступление от вершины. Люди говорят, что неудачи тоже чему-то учат. Я не знаю, правда, чему.  Но положительный заряд бодрости и счастья не дают точно. Хотя была прекрасная погода,

Никто не пострадал. А красивее мест, наверное, и на свете-то нет. И слава Богу!

 

27.11.04

 

 

 

 

Мальчик и Брандашмыг

Детская сказка.

 

На берегу синего-синего моря, в маленьком городке….. Хотя это было не море, а озеро. А впрочем,  даже и не озеро, а водохранилище, на обезображенной плотиной степной реке. Так вот, на берегу синего, синего…блин, водохранилища, жил мальчик, который верил в сказки. Себя он считал отважным рыцарем, повелителем драконов. Вместе с другими рыцарями из соседних дворов они, надев доспехи из картонных коробок и вооружившись деревянными мечами, косили драконов десятками. Рубили их до полного уничтожения. Пока не оставалось ни одной колючей головы, ни одной зелёной ноги – листа. С утра до позднего вечера шла жаркая битва в различных местах, с разнообразными противниками. Иногда они отправлялись в свою сказочную страну, где синее море (назовем его так), било пенными в ветер грядами в причудливые скалы, где были гроты и заливы, и над всем миром господствовала Львиная  гора. Там иногда со страшным грохотом огромный дракон перескакивал с одного берега на другой. Но победить его мальчишки не могли, мешали дорожная охрана и запреты родителей.

                 Отец мальчика был рыбаком. Он часто уходил в море и его никто не видел неделями.

Иногда он появлялся и, продолжая свой промысел, выуживал где-то пол-литру. Добрея, рассказывал мальчику истории о грандиозных стройках и дальних путешествиях. Однажды он пропал совсем.

А поскольку некоторые ценные вещи пропали вместе с ним, мать сказала, что из этого плавания он, скорее всего, уже не вернётся. Так и вышло. Мальчик очень любил мать. И оставшись вдвоём, он  всячески старался помогать ей. Хотя, конечно, рубить драконов у него получалось значительно лучше. Мать мечтала, что мальчик, сын рыбака, вырастет и продолжит их рабочую династию. Но с ранних лет он проявил тягу к гуманитарным вещам, зачитывался приключенческими и сказочными историями. Читая всё больше, он вызывал опасения матери, не случится ли с ним мозговой срыв. А мальчик мечтал: ставил себя на место героев, воевал, спасая мир от чудовищ. Особенно его поразила книга одного Английского писателя. Такой замысловатой игры ума и фантазии мальчик не встречал. Столь изощрённо-утончённые способности он встречал только у жителей «туманного Альбиона». В дальнейшем его привлекла и английская музыка.   И вот теперь главным героем  игр и развлечений всей компании стал Брандашмыг - суровый но справедливый дракон, живущий в море. Он рассказал о нём приятелям, и те приняли его бесповоротно. А лучший друг мальчика - весельчак, отличный пловец и ныряльщик - даже утверждал, что видел его под водой. Жизнь была тяжела, мальчик изнурял себя занятиями и диетой, готовясь свершить великие дела.

 Как то раз, перелистывая красивый журнал, мальчик натолкнулся на иллюстрированную фотографиями статью о жизни морских глубин. Вообще то его интересовали морские драконы. Существовали ли они? Какими были и есть ли сейчас. Но статья была о современном исследователе с именем напоминающем Иву в Кустах. На одном из красивых снимков, целом развороте журнала он плавал неподалёку от большой зубастой рыбы. Рыба была очень красива – вся как бы сияла чешуёй различных оттенков. В статье говорилось что этот Ив долгое время изучал повадки в стае больших морских Барракуд. Со временем среди них он стал своим, а на фотографии снят вместе с вожаком стаи большой трёх метровой рыбиной. И вот тогда мальчик и подумал как это наверное хорошо быть лидером быстрых и мощных, хищных существ!

            Однажды, дело было летом, гвардия юных рыцарей отдыхала на отдельной скале- острове. Они часто собирались там и  ловили рыбу. Рыба всегда была кстати, дополняя скудный доход матери в семье мальчика. Юный гуманитарий никогда не был признанным командиром в своей компании, но тайным духовным лидером был всегда. Ребята, сами того не осознавая, играли в те игры, которые он им предлагал. Их мир был населён теми созданиями,  которых он им красочно описывал. Это и крылатый кот, который прилетал к унывающим, своей улыбкой поднимая настроение, это  и маленький паучок, который, сражаясь с большим паучищем, помогал людям не запутаться в его паутине. И конечно, это были  персонажи английского сказочника.

           В эту тёплую летнюю ночь стояла полная луна. Ночь дышала тайной. Лёгкий ветерок подгонял пенистые волны. Ребята втихомолку приобрели разливного вина, решив его основательно попробовать на скалистом острове, некоторые - впервые в жизни. Кроме того, они набивали в бумагу особую траву, которую курили, сразу оказываясь в сказочном мире. Мальчик ничего этого не одобрял и не применял. Он всегда брал из дома морковный, натуральный сок, выжатый матерью. Он пил только его, всегда закусывая коржиками, ею же искусно выпеченными . Но сказывался эффект компании, друзья пьянели, а с ними завихрялось сознание и у мальчика. И вот, когда ребята хорошо добавили самокрутками, мир как бы качнулся, луна приблизилась и заняла треть неба, звёзды замигали, словно огни рекламы. Море вспенилось, волны его захлестнули скалу, обдав притихшую компанию каскадом брызг. В первый момент показалось, что появился новый, небольшой остров, который затем, с шумом рассекая волны, поплыл в их направлении. Волны призрачного света переливались по всей его длине и по голове на длинной чешуйчатой шее, внезапно вынырнувшей из вод. Глава его, большая как колесо автобуса, была обрамлена гривой седых волос, переходящих снизу в усы и бороду. Огромные глаза горели голубовато-зелёным огнём мудрости. Чело избороздило множество морщин. Дракон был стар. Первым опомнился весельчак -пловец. Ё-моё! Неужто зелёный змий так быстро появляется? Вот не думал! Другие зашептали, мол, это реликтовый ихтиозавр, Несси. И лишь наш мальчик, скрестив руки на груди, улыбался, он точно знал, кто к ним приплыл.

            Огромная голова снисходительно усмехнулась полным больших, но стёртых от времени клыков ртом. Как ни странно, но ни у кого из ребят не возникла мысль, что их сейчас будут жрать. Наконец, кашлянув, дракон сказал, что прибыл по их желанию. Какому желанию, спросил мальчик? Да вашему, вашему общему желанию. Не опасайтесь, я не злой и не добрый, я пришёл поведать вам судьбу.

            Мальчишки были из разных семей, разного достатка. Родители наметили многим дороги сообразно своим собственным наклонностям. Желания детей не всегда совпадали с намеченными путями. Кто-то мечтал стать знаменитым Корсаром, родители же наметили стезю педагога. Кто–то, собирая бутылки и подрабатывая на рынке, задумывался о том, что было бы неплохо иметь постоянный источник дохода, что-нибудь делая. Производя, например, лимонад. Родители только усмехались таким мечтам. В наше время лимонад производит государство. А те, кто там работает, еле-еле сводят концы с концами. И думали о том, как было бы хорошо, если бы сын по стопам отца пошёл - по партийной линии. Но не спился, а достиг больших высот. Были такие, кто мечтал объездить весь мир, побывать в дальних странах, о которых так увлекательно рассказывает лысоватый гражданин в чёрно-белом телевизоре. Но кто имеет такие возможности? Пойдёт, как и мы, на завод, думали родители. Наша судьба, она сильнее нас, сильнее воли и желания людей, нас окружающих! И тем не менее наши заказы, посылаемые судьбе с завидным упорством, обязательно исполняются. Так или иначе, рано или поздно! Удивительно, но у судьбы своя логика. То, чего мы хотим, обязательно нам даётся, но в видоизменённом, сообразно месту и времени, виде. Кем, вы думаете, стал тот мальчик, который мечтал быть корсаром-защитником справедливости?

                    Пройдёт время, и всё изменится, сказал Брандашмыг.  Ваш мир перевернётся с ног на голову. Не многие из вас смогут в нём разобраться. Дракон закатил глаза, покрутил рогатой головой, разминая затёкшую шею. Откашлявшись (кашель его отдавал запахом морской тины), продолжил: Все вы верите в сказки. Немудрено, именно потому я здесь и появился. Вы выучитесь, и перевернувшийся мир станет для вас этой сказкой наяву. Для кого кошмаром, для кого наоборот. Там каждый из вас найдёт дракона по силам. А может статься, что и свыше сил.

У каждого из вас свой путь. Для кого-то родина станет чужой. И не видя иного выхода, они кинутся искать родину новую. Где, оставаясь до смерти чужими, будут вспоминать эти дни как самые лучшие в своей жизни. Есть такие, кто захочет повоевать, и поверьте, возможности ему для этого предоставятся.   Некоторые будут руководить людьми, и жить в десятки раз лучше многих.

             Первым очнулся Весельчак – пловец: - А стану ли я чемпионом мира по плаванию?

Брандашмыг улыбнулся. А ты молодец! Или всё, или ничего. И хотя я на конкретные вопросы не отвечаю, но могу сказать, что добьёшся ты многого. Вообще ваше будущее не определено. Многое, очень многое зависит от вас самих! А как это всё перевернётся - был другой вопрос. За тысячи лет до вас бытие уже переворачивалось подобным образом. И это бывало уже не раз. Я стар. Я всё это помню. Какие каждый раз ужасы. Сколько крови. Нет, ваш переворот будет относительно мягок. А как выйдет - сами увидите!     

           

                     Весельчак затряс головой. Брр! Я ведь уже выпивал и покуривал. Но никогда со мной такого не было. Ну, земля шаталась. Ну, фонари качались, иной раз били по голове! Но драконы никогда! А ты нам не снишься? С надеждой спросил он. Да нет, ответил за дракона Гуманитарий. Я-то не пил совсем, а тоже вижу. Ну, мало ли что, не отставал пловец, бывают же коллективные глюки.

Как воспринимать меня, ваше личное дело, ничуть не обидевшись, продолжал дракон.

Кому-то галлюцинация, а кому и наказ на всю оставшуюся жизнь. Он шумно вздохнул. Призрачное мерцание его стало вдруг ярче. Оно прокатывалось по всему его телу волнами цветовой радуги. Выделю из вас одного, тебя, мальчик, обратился он к гуманитарию. Ты и сейчас ведёшь людей за собой. Потянутся к тебе они и в будущем. На всех этих землях ты будешь известен. И хотя, может быть, не станешь столь богат, хозяином мыслей и дум ты будешь очень многих. Но основой и символом твоей жизни станет то, что появится у вас завтра! Дракон, медленно погружаясь, поплыл в сторону от островка. Сияние его затухало.

            На следующий день пробудилась компания поздно. У многих болела голова, некоторых тошнило. Вспоминали весёлую ночь. Ну мы вчера и напились! Как обычно бахвалились друг перед другом. Я столько-то стаканов завалил, а я столько-то. Потом вдруг вспомнили дракона. Как ни странно, видели его почти все, за исключением тех, кто рано отключился. То, что он говорил, они вспоминали по-разному. Однако все запомнили, как он пообещал им с утра что-то необычное. Мальчишки лечили больные головы остатками вина. Обсуждали, что же появится у них с утра. Пловец сказал, наверное, придут ещё ребята и принесут другого вина. Более крепкого, чем вчерашнее. Оно-то, по его мнению, и станет источником творческого вдохновения мальчика. Стало же вино источником творчества знаменитого средневекового азиатского поэта.

 Мальчик встал раньше всех. Он растянул закидные удочки. Последнее время он всё меньше употреблял в пищу мяса и рыбы. Но, зная, что с утра заняться более будет нечем, он закинул удочки в заботе о друзьях. Ночные закиды результатов не дали. Место это, при всей его красоте и экзотичности, не было рыбным. Здесь было всегда приятнее отдыхать. В отцовских вещах мальчик нашёл настоящий спиннинг. Немного подремонтировав и натянув новую леску, он взял его с собой. Не один десяток раз он закинул спиннинг в тот день. Пловец подсмеивался над ним. Блесна, мол, не та, кидать не умеешь. Лучше стихи напиши. И тем удивительнее было для всех, когда леска вдруг натянулась. Что-то крупное изогнуло спиннинг дугой. Леску с усилием потянуло вначале вправо, потом влево. Ребята в азарте попрыгали в воду. Весельчак пловец, сразу вспотев, умолял: подтягивай плавнее. Пусть измотается, тогда вытянем. Борьба с рыбой продолжалась несколько минут. Затем её, оглушив, вытащили на берег. Большая, переливающаяся зеленоватыми блестками, невесть как оказавшаяся тут морская Щука, в немом крике открывала зубастую пасть. 

 

                                                                          09.03.05

 

 

                                                       Свет фар из глубины

 

             Спроси из нас любого: случалось ли с тобой что-нибудь необычное? Наверное, не всякий сразу и вспомнит. Проплывает обычно какая-то серая череда. Ну, абсолютно ничего такого.

А ведь всё оттого, что жить мы стремимся размеренной и, конечно, бедной событиями жизнью. Есть, правда, люди приключенческие, жизнь которых приключениями как раз-таки богата. Но мы  им не завидуем. Приключения ведь бывают не только приятные, но и на одно место. Хочу описать вам одно приключение. Поскольку мы в основном наблюдали его со стороны, для нас оно было скорее из разряда приятных. Для его же непосредственных участников… хотя впрочем, судите сами.    

           Дело было летом. Наша дружная компания собралась отдохнуть в выходные на рукотворном море, раскинувшемся не так далеко от мегаполиса. Особенно хорошо отдыхать неподалёку от бетонной плотины, собственно, и положившей начало многокилометровой акватории огромного водохранилища. Берег тут песчаный, вода чистая, потому что проточная. И даже рыба иногда ловится. Одна проблема - всегда полно народу. И чтобы занять места получше перед выходными, всегда вначале посылаем тех, кто может сорваться пораньше – Квартирьеров. В тот раз им оказался я, как наименее занятый на ниве заколачивания материальных благ. Со мной, конечно, были любимые жена и тёща, а также последовательный борец за дамскую эмансипацию, лучший спортсмен и алкоголик, назовём её Васса. Прибыли мы на пляж в пятницу, часов в шесть вечера. Но хотя будний день ещё не кончился, место было уже занято. Посреди пустынного пляжа стояла красивая, новая бордовая машина – Вольво. А две полуобнажённые пары с пьяным смехом резвились вокруг неё. Ребята явно отмечали какой-то большой успех на ниве бизнеса. А девушки... Впрочем, девушки были определённого типа, и возможно даже, отрабатывали за деньги. Наш приезд внёс дискомфорт в их веселье, хотя мы остановились  метрах в двадцати от их машины. Они резко прекратили возню, дозаправились прямо из горлышка бутылки (по-видимому, это был коньяк). Затем одна из дам с вызовом  подошла к нам и заявила, хотя что она заявила - уже избитая тема (избитая впрямую), даже в песне поётся – это, мол, наше место, наша река. На что волевая Васса спокойным тоном, правда, с нотками металла в голосе, объяснила, что сей пляж выбран как место сбора для большой компании.  И не пройдёт и двух часов, как здесь появится ещё машин 15.

Крайне недовольная девица отошла. Мы не спеша стали раскладываться. Весёлая компания изменила тактику, видимо что бы создать у нас чувство дискомфорта, одна из пьяных пар демонстративно занялась сексом, прямо на открытом воздухе возле своей машины. Наша слегка глуховатая и слеповатая Васса, считалась в компании апологетом нравственности и целомудрия. Потому я привлёк её внимание лёгким толчком локтя. Смотри, сношаются. В быстро сгущающихся сумерках. Два качающихся силуэта были видны, на мой взгляд, отчётливо. Васса отмахнулась. Тебе кажется. Да нет же, ты посмотри точно! С трудом оторвавшись от бесплодных попыток поставить палатку в сумерках, она встала. Присмотревшись, заявила что ничего такого мол нет. Я зная, что инцидент без последствий оставлять нельзя.  Настойчиво посоветовал, посмотреть поближе. Васса сделала несколько шагов присмотрелась, потом ещё, и наконец когда очевидное отрицать уже было нельзя. Гневно развернулась. Бросив мне, ты прав.  Стала выбирать из припасённых дров дрын потяжелее. От расправы наших соседей спас, неожиданный приезд сразу трёх наших машин. Им вдруг стало дискомфортно.   Одна из девиц, еле стоящая на ногах, забралась в авто. Завела машину. И в попытке развернуться, съехала задними колёсами с небольшого откоса в сторону воды.

                        Сколько бы не ходило анекдотов про женщину за рулём, на мой взгляд, их ещё сочинили пока не достаточно. Но если дама за рулём ещё и пьяная, тут уж сами понимаете – компресс полный. В тот момент когда задние колёса опустились на несколько сантиметров в низ она в начале нажала на тормоз. Но затем, стремясь выскочить из заваливающейся машины. Его отпустила. Склон был не очень, крутой и жизни её ни чего не угрожало. Красавица выскочила из авто в тот момент когда машина погрузилась в воду по пороги. Дверь открылась, вода хлынула внутрь. Процесс затопления ускорился. Новая красивая красная машина сияя фарами и урча двигателем медленно погружалась в воду.

                       К сожалению я не из той породы людей которым деньги достаются совсем легко. И возможно по этому я ни когда по возможности конечно не доверял своё здоровье или имущество сомнительным личностям. На какие либо подвиги в затуманенном состоянии я не способен. Наоборот моя естественная реакция выпимши отойти ко сну. И если бы все были такие, наверное быт с его неимоверной скукой задавил бы нас. Представляете все вокруг заранее всё продумывают. Всё всегда идёт по плану. Тоска зелёная! Но к счастью есть ребята весёлые, быстрые, азартные. И интересно наблюдать, со стороны, как они лихо выбираясь из одной жизненной ямы, на скорости влетают в другую. Иногда оказываясь по самые уши в том, чем она наполнена.  Причём деньги на них, порой сыплются дождём из ниоткуда. Представители видимо этой породы бросились в воду пытаясь удержать скатывающуюся в подводную яму машину. Секундой позже присоединились к ним и мы. Но к несчастью машина наполняясь увеличила массу катастрофически, а по тому неуклонно уходила ко дну. Вот и мотор, последний раз чавкнув захлебнулся. Вот нос  машины сияя фарами скрылся в зелёных водах искусственного водохранилища.

                      Качество западной техники поражает. Красивое сияние из толщи воды продолжалось наверно часа два, два с половиной. Вначале заморгала и потухла одна фара, потом другая. Часа через три потухли бортовые огни. Попытки вытащить авто продолжались. Ребята с весёлой компании ныряли, прицепили взятую на прокат у меня альпинистскую верёвку к машине. Потом мы собравшись с новыми силами, и новыми недавно подъехавшими людьми пытались её вытянуть на берег. Где там! Усилия двадцати человек даже на пол метра не сдвинули автомобиль. Подогнали Камаз, но только порвали верёвку.  Лишь к четырём утра нашли грузовик с металлическим  тросом. И вот, влекомая им, извергая потоки воды из открытых окон и дверей « Вольво» выползла на берег.

       Что происходит с машиной, побывавшей некоторое время в воде, специалисты знают прекрасно. По затратам это равносильно хорошей аварии. Но кажется, для крутых восточных бизнесменов происшествие не стало серьёзной трагедией. И хотя они были хмуры и озабочены, но сильного расстройства не выказывали. Загоралась заря, ночь прошла как один миг. Спать почти не хотелось. К тому же  знаете как приятно, после бурной спасательной операции, прилечь возле импровизированного стола и выпить чего-нибудь согревающего, глядя на разгорающийся костёр восхода. И всё бы было хорошо, если бы не одна из девушек «весёлой» группы, та самая девушка. Она нетвёрдой походкой бродила по поляне, всякий раз сталкиваясь с кем либо с гордостью и страхом повторяла – Это я машину утопила, это я!!!.

                                                                                                        09.02.06

                                                         

 

 

 

Синдром  Мозговицкого

 

Конец двадцатого, начало двадцать первого веков стали, как это со всей очевидностью проглядывается, фатальными для современной медицины. Огромные деньги вкладываются в разработку новых лекарств- Антибиотиков. Но вирусы и бактерии с лёгкостью одолевают любую самую новую отраву. А гибнет от неё только всё полезное что находится в нас. Слов нет, санитарные кордоны, правила гигиены делают своё дело. Но тем не менее СПИД, а теперь вот и птичий грипп остановить не удаётся. Но заразными бывают не только болезни. По воздуху, похоже, передаются и жизненные неприятности, большие и малые. Это сфера, так сказать, ментальная. Тут тоже ведутся некоторые разработки с привлечением церковной атрибутики, понятий Кармы, тонких тел и многого другого,  иногда даже традиций шаманизма народов севера.

                    И это даже не всегда смешно. Потому что есть естественное побуждение человека - помочь другим из неудач выбраться. Но очень часто помочь не удаётся, мало того, мы вдруг понимаем что то, от чего мы спасали знакомых, переходит на нас. Это как бы одна сторона проблемы. Но есть и другая. Человек стадное животное. И как бараны, бросающиеся в пропасть за вожаком, так и мы, порой неосознанно, повторяем ошибки авторитетных для нас окружающих. Посмотрите вокруг!

Люди ведь не идут по логичному пути прогресса! Вместо качественных долгоиграющих вещей, мы пользуемся разовыми, распадающимися в руках. Вместо полётов к другим планетам у нас сотовые телефоны. И мы платим, платим всё больше денег за игрушки, которые не дают нам покоя ни днём, ни ночью. Говорят дурной пример заразителен. Если кто либо из авторитетов начнёт приветствовать друг друга, разворачиваясь и спуская штаны, я думаю, рано или поздно и нам, простым, придётся так делать. Диалектика жизни-с.

                                 Хороша машина джип! Без неё теперь никак. Асфальтовое покрытие только ухудшает дорожное полотно, особенно когда его положили десять лет назад. Когда положили недавно, тоже плохо, так как оно обычно тут же перекапывается под теплотрассу.  Но и даже если не перекапывается,  то в тяжёлой и прочной машине легче выжить, если в тебя въедет разогнавшийся по ровному, нетрезвый юнец. Но дорожных коллизий города нам мало. Высший кайф для настоящих крутых мужчин -  утопить дорогую машину в дальней горной речке. Особенно когда капитал, оттопыривая карманы, рвётся наружу. Бывает, правда, что полны не столько карманы, сколько сознание, полное амбиций доказать окружающим высокое общественное и, естественно, материальное положение данного индивида. О безумствах, как говаривал Горький, храбрых, а точнее состоятельных можно долго рассказывать. Но у нас есть один конкретный случай

                                    Точнее, было несколько случаев предыстории. Один не совсем адекватный господин по фамилии Мозговицкий неоднократно переворачивался на внедорожниках. То ли лихость свою демонстрировал. То ли пьянящий воздух степей и гор так на него действовал - не знаю. Но каждый раз он тут же покупал машину более новую, сильную и дорогую. Мы с жалостью осматривали эти автомобили. Они ведь совсем не были ни в чём виноваты. Не знали мы лишь одного- Мозговицкий становился зачинателем Моды.

                                        Очень часто, мирно катя на своём легковом  автомобиле, эдак спокойно и никого не трогая, вдруг ощущаешь, что тебя мгновенно накрыла некая тень. И ещё до того как сзади одновременно включатся несколько дорожных прожекторов и пароходный гудок, в ужасе шарахаешься в какую-нибудь условно свободную сторону. И вот мимо тебя со страшным шумом

проносится нечто чудовищное - автомобиль на огромных колёсах, с кузовом, поднятым на недосягаемую высоту, весь увешанный кенгурятниками, домкратами, фарами, лебёдками, лопатами,багажниками. Короче, эта высоченная ёлка на колёсах, жутко раскачиваясь и кренясь, со страшной скоростью носится по улицам мирного города, грозя завалиться сразу на два ряда соседей. Это ЛИФТОВАННЫЙ ДЖИП. За рулём, обычно украшенный бородкой для солидности, молодой соплист, в горных ботинках и полувоенном обмундировании. Это ДЖИППЕР. Вообще-то я с уважением отношусь к людям увлекающимся. Да вот только увлечения воспринимаются до определённого уровня. Далее всё может перерасти в манию.И к стати люди увлечения которых переросли в манию называются……, да, да, совершенно верно – Маньяки.

                                  Жорж, лучший друг Мозговицкого, достаточно долго не имел ощющения всей полноты жизни. Джип на котором он ездил. Ни чем не отличался от многих других ему подобных.

Мало того, со временем он постепенно изнашивался, ветшал. Старенький Ниссан, не имел столь мощьного двигателя чтоб одним рывком колёс завалиться на крышу через зад. При подьёме на четырёх тысячные перевалы, приходилось переключать скорости. Снаружи на нём ничего не висело. И вообще увязнуть  в таком месте, откуда его возможно было вытащить лишь автокраном или вертолётом он не мог. Это была рабочая лошадь, которая всех нас возила и пользовалась нашей любовью и уважением. Но хозяина, как оказалось, задевала эта обыденность. Он отказался от верного проверенного друга. Продал его. Купил же машину мощную,  тут же её форсировал, лифтанул то есть поднял над дорогой, ну и конечно увешал всем необходимым. Теперь это был отпад. Социальный статус Жоржа поднялся на высоту недосягаемую. Друзья и подруги с восторгом осматривали Монстра. Строились планы испытания, супер автомобиля в походных условиях.

                                                 И вот наконец большой поход. Колонна сверх проходимых автомобилей с большой скоростью несётся на восток. Люди оторвавшись от надоевшего городского быта, ликуют. Те кто не за рулём распивают пиво, дамы высунувшись в форточки и лючки на крышах с восторгом визжат подставляя прелести упругому встречному ветру. Но кто же у нас впереди колонны? Кто же быстрее ветра и птиц несётся к прекрасной заветной цели? Конечно это счастливчик Жорж. Вновь приобретённая машина мощна настолько, что кажется не успевает за собственными колёсами. Скорость ещё увеличивается, когда колонна выходит из обжитой зоны вокруг города. Вероятность встречи с постовыми уменьшается и стальные кони несутся в перёд удерживаемые лишь сопротивлением встречного ветра, и трением колёс об асфальт.  На извивах дороги в горном ущелье, остальные участники похода отстают ещё больше.  Ни кто из них не решается проходить повороты на двух колёсах, как может удалец Жорж. Девушки в салоне восторженно ахают, и лишь вспотевший Ерлан умоляет – не гони дорогой, не гони так. Жорж с улыбкой поддаёт газку. Как бы говоря не боись родной всё под контролем. После выхода из ущелья оказывается, что остальная часть колонны безнадёжно отстала. Жорж казалось внимая Ерлану, снижает скорость, почти плетётся по ровному шоссе тянущемуся по степной долине. Ерлан успокаивается. И наконец, напереживавшись засыпает на заднем сиденьи.

                         Ерлан сладко причмокивает губами, блаженно улыбаясь устраивается на плече любимой жены Лизаветы. Погружаясь в сон всё глубже и глубже он начинает похрапывать, и наконец увидев во сне нечто бесконечно  приятное пускает слюну. Лизавету это раздражает. Она возмущённо двигает натренированным плечиком бывалой альпинистки, перебрасывая тело Ерлана на противоположную сторону. Но он не просыпается. Только подтягивает тёплые лизаветины панталоны под голову. Устраивает из них как бы подушку и продолжает спать. Опасаясь за свои штаны Лиза, отбирает и их. Жорж , дождавшийся основной группы, новь поддаёт газку. Машину начинает подбрасывать и кидать. Ерлану , чтобы он не бился головой в окно, подсунули его же ботинки в чехле. Но и на них  Ерлан блаженствовал как на пуховой перине.

                         Кто бы знал какой ценой дался ему этот выезд. За короткий период, Ерлан поднялся по службе до зама главного. Сидя на узловой точке экономики, и оседлав денежные потоки. Они просто не могли не попасть под широкомасштабную проверку с полнейшим финансово- товарным аудитом. Мудрые сразу подсказали пути решения проблем. Но первые полторы недели никакой альтернативы кроме как от семи до десяти с конфискацией не было. Затем альтернатива замаячила, но радости не принесла. Получалось, что они должны были отдать всё, насухо! И когда его отпустили из бесплатной гостиницы. Ерлан стал биться как лев. Перепроверил весь аудит. Нашёл там ошибки. Нажал на все кнопки, кому-то что то пообещал, кому то кинулся в ноги. Убедил державших его за шкирку в вечной и главное систематической благодарности. Шефа освободили вечером того дня, ночью которого он мог стать чьим то любовником. Сумма уменьшилась в десять раз. Они получили новых могучих покровителей. Шеф ему стал всё равно, что братом. Но самое главное, конкуренты не смогли оправиться от подобных напастей и закрылись со всеми приятными для Ерлановской конторы перспективами. Всё вдруг стало прекрасно , осталось  лишь легкое ощущение, какого то  неполного исполнения жизненной кармы. А ещё появилась возможность вырваться из города.

                          Ерлан спал. Снилось ему, что он могучий богатырь только что порубивший сверкающим мечём многоголового огнедышащего дракона. И вот теперь, стремительный конь несёт его вперёд. Конь несётся через горы и долины, почти не касаясь копытами земли. Чувство свободы и света переполняло его. Но что это! Конь с разбегу прыгает через жуткую, бездонную пропасть. Почти достигает другого края её. Даже цепляется копытами за край. Но силы инерции не хватает. Конь и всадник валятся. Страшныи удар, боль и всё заволакивает пылью. Последнее,  что Ерлан отметил перед вынужденным пробуждением, это то что конь в падании опрожнил желудок.

            Колонна с вечно убегающим вперёд Жоржем наконец достигла полосатых, безлесных гор.

Горы эти уникальные по геологическому происхождению, выделялись разноцветной гаммой почв.

Правда особой высоты они не достигали. Это сильно расстроило Жоржа. Он рассчитывал на подлинный ОФ роад. Мечтал о крутых перевалах на которые можно взлететь первым. О огромных каменных завалах которые лишь он со своей лифтанутостью сможет преодолеть. Но ни чего этого не было. И свою досаду ему приходилось гасить скоростью. На невысоком плато, дорога делала резкий изгиб. Жорж разогнавшись не стал притормаживать на ровном. Прежний его джип не был отлифтован, и тогда был значительно ниже нынешнего. И потому центр тяжести  на котором он разворачивался, обычно с заносом на двух колёсах, был тоже ниже. На этой же поднятой машине он рысачил только второй день. И – чуть, чуть  просчитался.      

                                      Можете себе представить, как в замедленной  съёмке, вот машина встаёт на два колеса. Вот её сносит центробежная сила направленная под прямым углом к радиусу поворота. Вот наконец колёса упираются в некий боковой упор. Джип заваливается на бок, переворачивается на сминающуюся крышу. Как искры мерцающей радуги разлетаются осколки стекла. Продолжая движение джип вновь встаёт на колёса,  опять валится на бок. И наконец останавливается в этом положении.

                               Когда попадаешь в такой переплёт,  всегда кажется, что время замирает.

Все существо несчастного умоляет ну скорее, скорее остановись, прекратись катастрофическое движение! Ерлан эти захватывающие моменты в основном проспал. Проснулся он в момент второго переворота, когда его с хрустом бросило на что то металлическое. Адская боль затмила на  мгновение всё, сознание померкло. Но не на долго. Вначале не осознавая где он и что с ним. Ерлан начал шарить здоровой рукой в поисках коня на котором только что нёсся. Но коня не было. А когда сумрак пыли развеялся он увидел свою любимую без головы.

                                Если просто сказать что Ерлан любит жену, это значит ни чего не сказать. Дело в том , что он буквально жил для и ради неё. Он её холил и лелеял. Исполнял любые её капризы, был её рабом и добрым джином одновременно. Его милая не работала, но будучи природной сибирячкой от природы исключительно физически сильной и конечно же красивой, она всю себя посвятила Альпинизму. Ерлан это увлечение финансировал. Детей не было, а потому и чувства не делились. Ерлан вознёс свою богиню на высоту заоблачных вершин. В прямом смысле слова. От увиденного волосы стали дыбом. Оклемавшийся Жорж, слабым голосом, спросил всели целы. Ерлан с рычанием выхватил из рюкзака здоровой рукой большой охотничий нож. А затем метнулся приводить обидчика в состояние жены. По дороге к счастью ударился больным плечом.

От резкой боли опять отключился.

                               Очнулся уже вне машины. Его любимая совершенно целая, лишь слегка запылённая, гладила его по голове. С наслаждением он вслушивался в её голос. Бедный Ерлан ты наверно головой сильно ударился. Ну ничего сейчас мы тебе сделаем влажный компресс и всё пройдёт. Лиза а как твоя голова, почему я её сразу не увидел? Спросил он. Жена спокойно объяснила – когда машину завертело она спрятала голову между колен, накрыв сверху руками. Как это рекомендуют  делать авиа пассажирам в случае аварии.

                                Вот такая в основном получилась история. Джип Жоржа, после того самостоятельно передвигаться не смог. Пришлось его буксировать. Кроме того , как выяснилось,

Приключение своеобразным образом повлияло на память участников.  Они позабыли все ориентиры по дороге в эту местность. Причем это коснулось не только горожан но и местного гида. Натурально говорят, память отшибло. Причём отшибло не только у тех кто был в аварии но и  всех остальных за компанию. Отыскивая дорогу на зад они два дня плутали по горам и степи. Выручила только спутниковая система навигации о которой вспомнили к концу второго дня. В городе Ерлана просветили на дореволюционном рентгене и диагностировали ушиб плеча. Но дни шли за днями а ушиб не проходил, все только опухало и болело ещё сильнее. Ерлан через знакомых диагностировался повторно. Ему таки определили сложный перелом ключицы. Заковали в броню гипса в которой он ходил ещё полтора месяца. При этом активно работал. А как он подписывал документы. Сбегался смотреть весь этаж.  Перелом стал прецедентом. Мода сразу переменилась. Если раньше все тренировались обливались ледяной водой и бегали по горам, то теперь все стали болеть и отращивать животы. Жорж, от которого не дождались покаяния, видимо дабы не выделяться из общей массы объявил что у него компрессионный удар позвоночника. А со временем глубоко в это поверив, стал прибаливать на самом деле. Но играть в машинки не перестал. Буквално  в течении недели купил но вый джп. Лифтанул его ещё выше. А какие там стали домкраты, лопаты и багажники словами не описать. Правда сам уже столь рискованно не ездил. Но войдя в правление джип федерации. Стал устраивать пробеги и соревнования. Которые судил. Не без удовольствия наблюдая, что делает со своими машинами и с собой молодёжь.

05.02.07